— Но это фактически уже передовая! — не сдавался лейбполковник. — В случае внезапного нападения вы не успеете облачиться в скафандр! Ваше Высочество, я настаиваю, чтобы вы экипировались немедленно! Иначе мы будем вынуждены поместить вас в скафандр силой!
В глазах пилота вспыхнуло немалое удивление, но оспаривать волю Хранителя являлось действом, недостойным Удела воина, и пилот молча склонил голову в знак повиновения. Разведывательный корабль вывалился в реальный космос, немедленно ушел в режим невидимости и осторожно пополз подальше от точки выхода, заметая следы.
— Как хочешь, — разочарованно махнула рукой толстуха. — Ты, я вижу, так и не поумнела, все не терпится почувствовать вкус насилия и власти низменных инстинктов! Впрочем, если передумаешь — звони, не откажем. Мы вылетаем послезавтра в семнадцать тридцать по единому времени.
— Да будет так! — согласился Еаурурис и вновь погрузился в медитативное безмолвие.
Они включили аварийные двигатели скафандров, и пара человеческих силуэтов заскользила вдоль изувеченной обшивки. Борис Фатно нашел на панели ручного управления скафандром пиктограмму режима сопровождения, и автоматика сама повела его вслед за спасателем. Председательствующий Глава облегченно вздохнул: осуществлять реальные полеты он не умел, и мысль о том, что малейшая ошибка в действиях может привести к фатальному исходу, донельзя перегружала и без того взвинченную психику. Фатно хотел было подать медблоку команду повторить транквилизирующее воздействие, но медицинский анализатор сообщил о достижении предельно допустимой дозы. Борис недовольно скривился. Какие еще пределы?! Мир гибнет на глазах…
Демонстрационная сфера сформировала изображение командного отсека Имперской базы, чья эскадра несла охрану комплекса дальнего обнаружения. Штабс-полковник императорского флота показал ладонь в знак приветствия.