Все притихли. «Что он там нашел?» — подумал Костя слегка обеспокоенно и попробовал пошевелиться. Безуспешно — невидимые путы держали крепко.
Они очутились внутри живого кольца. Точнее, живого купола, потому что воздух был полон пчел, вращавших бесконечный хоровод над кораблем. Под куполом господствовали ненависть и страх. Черная аура.
И они следовали в эту же прорву за Видящими Внутрь, но оглядывались на каждом шагу.
Мы попадаем внутрь слабо освещенного и потому лишенного каких-либо реальных очертаний помещения. Единственный источник света — вытянутое, как наконечник стрелы, узкое окошко с цветным витражом. Витраж изображает змееголового и змееязыкого дракона.
— Ты свободна, — сказал Костя, отходя подальше. — Лети домой, в свой улей. Не надо нам никаких заложников.
— Это было золотое время! — вдруг объявил Дедекам, мечтательно возведя взгляд к потолку. — На базе царил образцовый порядок. Никаких шумных сборищ, никаких авралов и ложных тревог. Никто не засыпал в библиотеке. Никто не забывал обугленных костей и черепов в бассейне, куда, между прочим, чаще всего наведываются хорошенькие девушки покрасоваться телом. И я почти отвык от женских истерик и нелепых служебных расследований о якобы имевших место зверских убийствах ксенологами инакомыслящих из своей среды, с поголовной проверкой личного состава на физическое наличие. — На бронзовые скулы командора пал бурый румянец. Красота! Ксенологи ходят тихие, пристыженные, благонамеренные. Либо прячутся по своим каютам и занимаются самоуничижением. И персоналу базы выпадает редкая возможность вздохнуть полной грудью.