— Чем ему не угодили люди-два? — удивился Костя.
— Рашуля, ты должна быть признательна судьбе, что рядом с тобой не я. Стас легче меня килограммов на двадцать.
— Прости, — сказал Костя виновато. — Но я не могу позволить тебе вляпаться в эту грязь. После всего, что было. Должен же среди нас остаться хоть один нормальный человек.
Кратов пришел в себя на ступеньках лестницы, на полпути к основанию холма. Мраморная гробница лежала за его спиной, и холод ее проникал повсюду, глумясь над полуденным зноем. Марси, тихая, поникшая, спускалась рядом.
Он привстал в своем кресле, подался вперед, налегая грудью на пульт.
— Дайте-ка мне взглянуть на такое сердце, — проворчал Пазур. — Где там у людей помещаются добро и любовь… Дьявол, как вы различаете, где сердце, где печень?!