Что-то прохладное осторожно коснулось его плеча.
По представлениям Гранта, изрядно размытым годами отчуждения, неоткуда было взяться такому запаху — дикому, горячему, разнузданному, на старушке Земле. На планете, умудренной опытом тысяч и тысяч лет цивилизации. Все же здесь был первобытный лес, поднявшийся и окрепший в юном, ничего толком не изведавшем, не пережившем мире.
— Будет тебе, Второй, — Стас похлопал его по плечу. — Не так у него! Тоже мне, святой Антоний… Расскажи-ка лучше, о чем тебя так долго пытал Дитрих Гросс?
Пазур обратил к нему искаженное гневом лицо.
Черные высохшие губы Гросса зазмеились улыбкой.
— Я только желал бы, чтобы драйвер Кратов осознал всю степень ответственности, лежащую на каждом без изъятий члене исследовательской миссии, — спокойно сказал Варданов. — В иной обстановке я не указывал бы ему на недопустимость всякого легкомыслия. Известно, что передо мной, равно как и перед другими ксенологами миссии, поставлен ряд вопросов, на которые пока ни один из нас не дал аргументированных ответов. Вот эти вопросы. — Он растопырил пятерню и стал аккуратно загибать пальцы. — Зачем астрархам гипотетической цивилизации — если согласиться с предположением о самом факте наличия таковой — понадобилось реконструировать орбиту Псаммы, если они впоследствии не воспользовались плодами своего труда? Куда исчезла эта цивилизация, закончив работу? Наконец, исчезла ли она, а не соседствует ли с нами и поныне? Не воспользовалась ли Псаммой для своих целей недоступным нам образом, отличным от принятой в подобных случаях колонизации либо разработки недр планеты? И не пчелы ли — ибо по большинству иных видов дано отрицательное заключение — являются предполагаемым Чужим Разумом?