Цитата #902 из книги «Галактический консул»

Вышагивая рядом с командором миссии, Павел Аксютин старался угадывать в ногу, но постоянно сбивался. Виной тому были тяжелые, с выпирающими в стороны кромками подошв, космические ботинки. Кто знал, быть может, в космосе они и впрямь были хороши, но в коридоре галактической базы никуда не годились. Более всего Аксютин предпочел бы мягкие теннисные туфли. В крайнем случае он согласился бы и на болотные сапоги. Но еще утром командор обул всех ксенологов в эти жуткие, наполовину металлические лапти и приказал: «Вживайтесь. Не научитесь ходить быстро и бесшумно — планеты вам не видать, так и просидите всю миссию на корабле». Угроза подействовала, и братья-ксенологи, теша друг друга сладостными воспоминаниями о сидячей работе в окружении лингваров, когда под рукой и стол, и пульт мемоселектора, и чашечка кофе, со стонами заковали свои ступни по-походному.

Просмотров: 2

— По поводу нравственности хотел бы заметить следующее, — сказал Кратов. — Поскольку мы еще весьма далеки от всеобщей расовой интеграции, то нравственные установки оказываются также достаточно условными. Так, цивилизация Аскарвуоф… — он покосился на Марси, которая слушала его с открытым ртом, облокотившись о каменную спину дремлющего Геши, и осекся.

Просмотров: 2

— Да, я помню, — промолвил Аксютин смущенно. — Ведь они и вас поначалу хотели уничтожить.

Просмотров: 5

— Символы и образы, хранимые мозгом, туманны и разобщены. Они словно драгоценные реликвии, которые молчат перед посторонним посетителем. Но приходит хозяин, берет в руки любую вещь и рассказывает о ней удивительные истории. Так и память. Она хранит не только реликвии, но и правила обращения с ними, и правила для этих правил. Понять из копии твоей памяти то, что ты мог бы поведать двумя словами, займет у нас едва ли не вечность. И потом, есть воспоминания, права на доступ к которым не имеет никто, кроме их обладателя. Ты сам решишь, о чем рассказать нам.

Просмотров: 4

«…Ничего удивительного, — сказала ему замечательная, добрейшая доктор Ида Израилевна Славина, «плоддерская бабушка» из Швейцеровской миссии, к которой он явился после одного из самых жутких своих сновидений, мокрый от пота, трясущийся как осиновый лист и пристыженный. — Ты здоров, Костик. И ты по-прежнему ничего на свете не боишься. Но ты сильно горел на Магме-10. И теперь ко всем твоим достоинствам и недостаткам добавилась одна крохотная фобия. Пирофобия, боязнь открытого огня. На Земле я бы мигом вышибла из тебя эту хворь, а здесь… Может быть, полетишь со мной на Землю, домой?» «Нет, — сказал Кратов упрямо. — Рано еще». «Да не рано, — возразила доктор Славина, укоризненно качая аккуратной седой головкой. Я же все о тебе знаю. Ты сам себя замкнул в Плоддерский Круг. Но шесть лет — это очень долго». «Нет», — повторил Кратов. К нему возвращалось обычное самообладание, пережитый кошмар понемногу отступал, размывался, таял среди реальных ощущений. «Я сам отвечаю за свои ошибки… А можно как-нибудь бороться с этой пирофобией?» «Подсознание — тонкая вещица, хрупкая, сказала «плоддерская бабушка». — Как ты собираешься чинить ее? Топором или кувалдой?» «Клином», — ответил Кратов…

Просмотров: 3