— Можешь даже лягнуть этот сенсор, если тебе с ноги, — откликнулся Пазур насмешливо. — И ничего не случится. Я же толкую тебе: приложить указательный палец и держать неотрывно в течение минуты.
Григорий Матвеевич коротко кивнул и удалился, в задумчивости загребая растопыренными ладонями упругую волглую траву.
Переговоры с базой, а точнее — с самим Дедекамом, заняли не более десяти минут, из которых половина была потрачена шеф-пилотом на сосредоточенное молчание и шевеление пальцами в воздухе. После чего Дедекам предложил, а Татор одобрил следующий план: корабль миссии доставит Вилгу по меньшей мере на орбиту естественного спутника Уэркаф, куда одновременно устремится гигантскими экзометральными скачками резервный мини-трамп с базы. Там они встретятся, Вилга перейдет на мини-трамп и уже на нем отправится на матушку-Землю, а Татор сей же час вернется на Уэркаф. «Не придать ли тебе еще одного драйвера? — с деликатной осторожностью осведомился Дедекам. — И пару ксенологов в довесок? А то у меня здесь их развелось как белых мышей». «Нет, благодарю, — ответил Татор. — У нас хватает прекрасных драйверов. А по поводу ксенологов решать будет Дилайт, когда вернется.» «Вам виднее», — проворчал Дедекам, и план вступил в силу.
Среди Аафемт, ожидавших продолжения переговоров, понемногу нарастал легкий шум. Они уже не торчали подобно манекенам, а нетерпеливо раскачивались из стороны в сторону. Некоторые придвигались поближе к «иглу», перебрасываясь короткими фразами на своем языке. Похоже, что-то сильно беспокоило их. Наконец кратовский собеседник всплеснул руками грубая накидка за его спиной вскинулась парусом.
За ними пришел вовсе не спасательный корабль. Вообще трудно было назвать кораблем то колоссальное сооружение, что плавно, осторожно, дабы ненароком не смести, не раздавить как букашку, надвигалось на полумертвый мини-трамп из темноты.
Ступени становились шире, обращаясь в прямоугольные площадки. И стены колодца стремительно расступались. Кое-где в них видны были ярко освещенные боковые ходы. Возле одного из них спокойно сидел полуголый Аафемт и безучастно взирал на пришельцев. Поравнявшись с ним, Тьмеон произнес длинную, певучую и совершенно непонятную фразу. Незнакомец молча вскинул костлявые руки над головой, увенчанной зеленым гребнем, и так же молча уронил на колени.