— Тут и миллиона лет маловато, — поддержал его Астахов, самозабвенно жонглируя камушками.
— Нет, благодарю, — повторил Кратов. — От чая из розовых лепестков я, к моему стыду, отказаться не в силах. Что же касается остального…
— Вы называете их чудаками, — отметил Кратов. — А сами?
— Мы чтим своих учителей, — выжидательно сказал Кратов, гоня прочь темные страхи, что рождались в нем при каждом вздохе тектона. — Уважаем ваш труд и доверяем вашей мудрости.
Стиснув зубы, изгоняя из себя боль, Кратов обхватил уродливую башку и прижал тонкую ткань куртки из тофиаремра к жаберным щелям.
Планерист слабо зашевелился под мышкой у Кратова, его рука вытянулась куда-то в сторону и безвольно упала.