Живой айсберг из узловатых мышц, закованных в чешуйчатую броню, навис над Кратовым, и тот впервые увидел кошмарную морду пантавра так близко — в нескольких метрах от себя: храпящее бородавчатое рыло в бурой пыльной пене, налитые дурной кровью глаза и чертову уйму стертых и недавно отросших, переплетенных в бурелом клыков, рогов и хрящей.
— Отлично! — шепотом воскликнул Биссонет. — Отлично, Кратов! Они идут на контакт. Скажите им что-нибудь на языке Иовуаарп… афоризм какой-нибудь… но непременно в контексте переговоров. — Кратов дернулся было, чтобы спросить, как долго придется держать руки над головой, но Биссонет опередил его: — Теперь жесты значения не имеют, можете хоть на ушах стоять. Однако постарайтесь покуда не обращаться ко мне: языковой мешаниной вы совершенно собьете их с толку.
— Да я что… Мое дело высказать предположение. А каково сейчас Варданову!
— Чепуха, — сказал Кратов. — Его интерес в другом.
— Как же, милая старушенция с богатейшим жизненным опытом. Но я-то имею в виду молодую хорошенькую женщину, туго затянутую во что-нибудь этакое… пусть даже в скафандр.
И коснулся его груди длинным крючковатым пальцем.