Теперь это было раздвоенное гадючье жало, алчно трепеща, тянувшееся к жертве. И бессильное дотянуться и ужалить.
— Могу я просить вас последить за своим лексиконом? — холодно осведомился командор. — Ваша брань была слышна еще за парсек отсюда.
— Читай мои мемуары, — печально улыбнулся он.
До чего банальные слова!.. Я вздрагиваю против своего желания, и это не остается незамеченным.
На его везенье тамошний драйвер, белобрысый и густо изукрашенный веснушками Крис Шульц откликнулся сразу.
— Есть такая планета Амрита, — пояснил Кратов. — Однажды я имел там теоретический диспут с настоящим йогином.