– Включить общую волну! – скомандовал Хирш, и Джек увидел, как тот опускает кабину.
– Сам видишь: ходит и даже не хромает. Я поначалу опешил, а потом решил бежать к нему, чтобы помочь, если жив, а он вдруг сам из-за палатки выходит и штаны от пыли отряхивает и потом снова на балку полез по лесенке, чтобы работу доделать. Вот такие у нас тут дела.
– Значит, нажрались, – кивнул Шойбле и мстительно засмеялся. – Ну деревня! А чего в них страшного, в леденцах этих?
Все изменилось, когда одновременно включились пушки обоих «греев». Их снаряды не имели реактивных ускорителей, не так слепили глаза, и Джек четко различил момент, когда они достали несколько целей. Засверкали вспышки разрывов, брызнули искры, однако вражеские аппараты все же прошли заслон, и где-то сзади раздался взрыв, да такой сильный, что содрогнулась земля.
На столике возле зеркала стояли три опустошенные бутылки, по полу были рассыпаны конфеты, две из них раздавлены так, что вылезла розовая начинка.
– Добрый день, сэр, добро пожаловать к нам на базу.