Князь с удивлением вопрошающе уставился на Фелию. Та, однако, не торопилась высказаться по этому вопросу и хмуро глядела на отца.
Сихот! Они убивают моих людей! Ну, почти моих… Они же пришли со мной, значит мои люди!
— Да вот, не могу замок на дверь поставить, — пожаловался я, — боюсь, как бы кто не залез, пока нас нет.
Вирт, молча, уставился на Доминго. Тот, насупившись, молчал, смешно вытянув при этом губы трубочкой и прижимая верхнюю губу к носу.
Внезапно моего слуха коснулась приглушенная стенами печальная гитарная мелодия.
— Ладно, отнеси ему… — вздохнула я, — возьми на кухне. И… положи побольше! Он, наверное, есть хочет…