— Нет, ваше высочество, — произнес он так чопорно, как говорят только о государственном гимне или королевском знамени. — Никак нет! Я о весьма важном, так сказать…
Она милостиво наклонила голову, но в ее голосе прозвучал предостерегающий холодок.
— Астрида, — остановил я. — Я не твой сюзерен, а ты не мое существо, что должно приседать или кланяться. У нас с тобой… особые отношения. Высокие!.. Я к тебе отношусь как к равной, ты тоже должна, ясно?
Бобик подхватился с готовностью, обожает, когда приказывают, все собаки любят служить, для того и созданы, тут же метнулся к выходу, едва двери не снес с петель.
На околице навстречу выбежали собаки, Бобик с великим презрением показал им клыки и, пригнув голову, пустил по земле такой низкий рык, что на ярд в глубину наверняка оглохли все мыши.
Навстречу мне заспешил тучный мужчина средних лет, но уже с серебром в голове и бороде, торопливо поклонился.