— Что-то слышал. А я — Дуглас Ливерфильд.
— Брешешь, — сказал он великодушно. — Но хорошо брешешь. Смотри, как Алевтина довольна.
— Это нечаянно, — ответил я с неловкостью.
— Зачем? — спросил я. — Достаточно поймать в ловушку, засунуть в клетку, а потом привезти и положить на такую же звезду в другом месте и… уля-ля, зверь очутится здесь.
Бобик увязался за мной, баронессу я застал на коленях перед алтарем. Глотая слезы, она жалобным голосом молилась, уговаривая Творца вот прям щас бросить все, чем он там непонятным занимается, и помочь обезопасить людей в замке от свирепого и страшного чудовища.
Они смотрели испуганно, как птенчики на большого коршуна. У леди Стефании вид томно-беззащитный, она то и дело откидывает прелестную головку с крупными лилиями в волосах и склоняет ее к плечу, глаза смотрят жалобно и с неясным упреком, вот-вот скажет со вздохом: «Ах, вы меня губите!» — и упадет в загребущие…