— Возьми казаков и скачи к автомобилю. Аллюр три креста. Там подхорунжий — отмыть от грязи, одеть в черкеску и что полагается, и сюда, наметом! Одно копыто здесь, другое там! Быстро!!!
Суть в том, что Пилсудский не собирался выполнять обещания — в новой Польше место только тем, кто говорит по-польски. А кто не захочет, то сам поневоле «запшекает»!
Такая странная и удивительная уступчивость совнаркома насторожила Вологодского, который в ней сразу почувствовал подвох. Что и говорить — Петр Васильевич опытный и старый политик, на мякине его не проведешь и на кривой не объедешь…
— Тогда чего сомневаешься?! Японцев и казаков я егерями отсеку на все время действа. У тебя пара часов будет, хватит, чтоб дело провернуть. Только быстро, быстро — они не должны не то что очухаться, понять, откуда ветер прилетел, а продрать от сна свои глаза. Пора кончать с этой сибирской вольницей!
Поручик выругался, облегчив крепким словом душу. Зачем ввязываться в погоню, если нет никакой возможности догнать врага?! И тем более с ним на равных сразиться он никак не мог.
— Вы уж меня простите, но от такой жизни я давно озверел. Только с канскими партизанами разобрался, пока снег стоит, да на бронепоезд. А тут с колес и сразу к вам — жену не видел, маковой росинки во рту не было. А вы мне планы суете. Спору нет, Семен Федотович, Генштаб должен о таких вещах заблаговременно думать… Но дай хотя бы сутки на роздых, ноги еле таскаю… — Арчегов просительно улыбнулся и медленно повернулся к Михаилу Александровичу. — Совсем забыл, ваше величество, поздравить тебя с единодушным решением Сибирского Земского собора!