— Взгляни! Я Ниагарский водопад! — заявила она, гримасничая.
— Что ж, говоря откровенно, в приходском холле не работает туалет. Поэтому там нельзя проводить общественные мероприятия. Бедный Дик Плюз, наш сантехник, уже несколько дней лежит с инфлюэнцей и вряд ли придет в форму в ближайшие дни. Бедолаге восемьдесят два года, видите ли, и хотя обычно он бодр, как воробей, этот ужасный мороз…
— Викарий, — ответила я. — Он и его жена отправились в Святого Танкреда. Канун Рождества.
— Кстати о морозе, — смеясь, заявила она, — давай войдем внутрь, пока мы не продрогли до костей.
— Я думала… — сказала она, и правила нашего договора сковали меня запретом перебивать. — Это было больно? Я думала, — продолжила она, — поскольку это Рождество, было бы мило всего лишь один раз…
— Простите, — сказала я, забирая у него бинт и разматывая его. — Вы еще грудь порезали. Наклонитесь немного, я вас перевяжу.