Мне оказывают сопротивление миллионы крошечных кристаллов, знала я, но сила их химических связей огромна. Если бы мы все могли быть снегом, подумала я, как бы счастливы мы были!
— О, Доггер, — сказала я, когда он был на полпути к двери. — Одна мелочь: Филлис Уиверн — мать Вэла Лампмана.
Настоящее удовольствие — это ее забавный голосок и эксцентричный склад ума… Чрезвычайно занимательно.
Чтобы усилить старомодное электрическое освещение Букшоу, принесли несколько неярких ламп.
— Флавия! Haroo, mon vieux! Joyeux Noël!
Филлис Уиверн, по контрасту, было пятьдесят девять. Она мне сама это сказала. Как она умудрялась скрывать сорок пять лет под огнями рампы — это просто чудо.