— Это не в моей голове! — закричала она, отшвыривая книгу и вскакивая на ноги. — Это все проклятая Уиверн! Она всю ночь крутит старые фильмы — раз за разом, и уже хочется кричать. Если я еще раз услышу этот ее голос, говорящий: «Я никогда не забуду Ястребиный замок» — под аккомпанемент убогой музыки, меня стошнит болотной водой.
— О, дитя, — ответила он. — Ты понятия не имеешь.
Несколько секунд сержант рассматривал меня, потом по его обычно каменному лицу расплылась улыбка.
Бумага была оторвана по диагонали от угла, прямо по инициалу, и последняя буква могла быть какой угодно.
— Я не думаю, что эти комнаты входят в договоренность, мисс Уиверн, — сказала она. — Я уже приготовила вам ванну в северном крыле.
Я знала, что они оценивают ситуацию и разнюхивают возможности, пригласят ли их выступить. Обе мисс Паддок с давних пор умудрялись внедряться во все публичные представления в Бишоп-Лейси, и я знала, что в этот самый момент где-то в глубинах ридикюля мисс Лавинии притаились ноты «Последней атаки Наполеона», «Бендермееровского ручья» и «Энни Лори», и это как минимум.