— А как насчет Неда? — поинтересовалась я, охваченная внезапной мыслью. — И Карла?
Кроме того, вероятно, это шанс, который выпадает раз в жизни, — получить всемирно известную звезду в единоличное распоряжение, пусть даже на пару минут.
В вестибюле звенела привычная, обрамленная темным лаком тишина. Букшоу вернулся в нормальное состояние.
Какой-то голос манил меня — призыв, которому я не могла сопротивляться.
Он подал мне серебряный поднос, и я положила на него жгучую пакость.
Ужасающая бледность кожи — если не считать загримированного лица — придавала ей вид кинозвезды из эпохи немого кино, и на секунду у меня снова появилось то же ужасное чувство, как прежде: что она изображает из себя статую, как я, бывало, делала с Фели и Даффи до того, как они стали меня ненавидеть, что через миг она чихнет или глубоко, со свистом втянет воздух.