Один за другим, соратники вставали и покидали мой кабинет. И в нем остались трое: ламия, маркиз Лофелейн и я.
— Ага! И ты, значит, желаешь стать хозяином этого золотишка и обеспечить себе достойную старость?
Взмах руки, более напоминающий резкую отмашку. С огромной скоростью светло-желтые комочки летят туда, куда их направила рука человека. И игнорируя защиту республиканских жрецов, словно ее не существует, они врезаются в прямоугольные щиты народных стражей.
Впереди три манкари, высокорослые седоватые брюнеты в коротких бирюзовых туниках и жестких кожаных сандалиях. Длинные зачесанные назад волосы, сколоты на затылке вычурными костяными гребнями. Оружия нет. И это легко объяснить. У краснокожих его имеют право носить исключительно воины или моряки, что в принципе одно и то же, а передо мной предстали банкиры, младшие клерки финансовой конторы «Братья Фишинеры».
Мы пришли на стройку, к развалинам храма Верша Моряка, и я огляделся.
— Это то, что я думаю? — кивнув на бумаги, спросил я банкира, который оказался ко мне ближе всех.