Питер не отвечает. Какое-то время молчит, а затем останавливает на мне оценивающий взгляд, вертя в руках пустой бокал. Его пальцы скользят по узору на стекле, и я смотрю на них как загипнотизированная.
— Простите, — говорит Сэм, — в этой забегаловке невозможно уединиться. Но она рядом с нашим офисом, и в этом ее достоинство.
Или что там делали до того, как появился Фейсбук?
Какое-то время колеблюсь, а потом пишу Линдси.
— Итак, вы победили, — говорю я, и Сэм широко улыбается.
— Ты ничего не имеешь против этих древних слов?