— Это все сложно, — отвечаю я. — Сэм оказался в тяжелом положении.
Явно подавляя желание велеть мне проваливать, дама снова звонит, разговор длится секунд тридцать.
Смотрю через стекло. Бог любит меня! Это Сэм! Он стоит в холле, в каких-то двадцати ярдах, и оживленно разговаривает с молодым человеком в костюме и с кожаным портфелем.
Затыкаюсь на полуслове. Робинсон? Робинсон? Хватаю телефон и проверяю адрес. А я-то думала, что это Питер Рокстон. Мне казалось очевидным, что отца Сэма зовут именно так.
— Именно так. Я все об этом знаю. И… думаю, мне нужно выпить.
— Ты поссорился с родителями? — пугаюсь я. — Почему я не в курсе?