— Запись та же, только дата все это время стояла другая. Догадываюсь, что наш друг, разгуливающий без трусов, сможет подтвердить, что перепрограммировать дату и время в углу кадра совсем нетрудно.
— Подождите, — сказал вдруг старик. Его взгляд все еще был прикован к кассете. — Посол был славным человеком. Но вовсе не счастливым. У него была одна слабость. Я не хочу бросать тень на умершего, но, боюсь, он больше проигрывал, чем выигрывал на скачках.
— Думаю, она… ладно, забудьте. Спасибо за помощь.
— Я пока ничего не думаю. Просто я считаю, что в этом деле есть две странные вещи.
— Даже и думать нечего, — произнес Харри. — Нельзя допустить, чтобы наши действия стали известны Клипре.
Харри уловил в его голосе решительные нотки, которых не было в начале допроса.