– Не было печали, – громко высказалась одна из мамаш и качнула коляску. – Чудовище привезли! Да она нам весь двор загадит!
Маня Поливанова, держась за перила обеими руками, смотрела ему вслед.
На полдороге она остановилась и прищурилась за очками.
Он вернулся на Покровку, но подняться в квартиру отчего-то не решился. Может, из-за Мани, а может, потому, что не знал, как поведет себя Настюха, не станет ли, чего доброго, кричать, что она его ненавидит! От нее, пьяненькой, ожидать можно чего угодно.
– И выхода у тебя теперь никакого нет, Толя. Что бы ты сейчас ни орал, твоя жена в любом случае останется матерью твоего ребенка. Навсегда. До самой смерти. И ты должен будешь с ней договариваться.
– Это я, я! – опять вступила Поливанова. – Я уговорила Анну Иосифовну, чтобы Катька работала со мной. Вы знаете, для любого автора редактор – это друг, товарищ и брат! Я с чужим человеком работать не могу. И они согласились. Да, Анна Иосифовна? А куда им деваться? Я приставала, вот и пришлось не нового человека искать, а старую Митрофанову мне в редакторы определить.