– У этой вашей Софьи Захаровны есть родственники?
У-у-у, подумал капитан Мишаков. Дело плохо.
Постепенно все умерли – дедушка с бабушкой, кажется, от огорчения из-за внука, так и не ставшего «порядочным человеком», и из-за коммунизма, так и не ставшего светлым будущим всего человечества. И во внука, и в коммунизм они верили свято и умерли, когда верить стало не во что и не в кого.
Как дохлый кролик, подумала Маня, автор детективных романов.
Мишакову показалось, что про «любимое кресло» было сказано с умыслом.
Он очень хорошо знал, что это за жизнь – одна женщина и один ребенок. Или два ребенка.