Она перехватила тяжелый кирпич, неловко размахнулась, кинула и попала! Собака завизжала неожиданно громко, на весь двор, неприлично громко, совершенно как человек, и в ответ на ее крик вдруг завыла стоящая рядом машина.
Еленой Васильевной звали мать Берегового. И она ничего не знала. Совсем ничего еще не знала она.
Три женщины – три богини – давали спектакль. Одна читала стихи, другая пела романсы, а третья танцевала.
– Небось прокисла вся, – равнодушно заметила Таис и потопала ногой. – Надо в холодильник убрать.
Он взял Манин бокал, залпом махнул весь оставшийся коньяк и налил еще – много, даже больше, чем она наливала.
Видимо, они с Володькой обречены на одиночество. Два эдаких байроновских героя.