– Этот генерал свежевылупившийся, у нас самым бестолковым опером был, и папаха мне не идет, я примерял. И лотом, все больно странно в армии стало, вон, министром обороны вообще какой-то товаровед устроился. Я так и сказал, пока начальником ГРУ педикюршу не назначат, к ним не вернусь, даже в папахе.
К приезду милиции барышни куда-то все подевались, а у «мальчиков» кончились силы, и они в очередной раз погрузились в сон. Когда менты увидели распахнутую настежь дверь оружейки, пулевые следы на потолке, стволы на полу... Короче, когда они все это увидели и журналюги с телевизионщиками все это запечатлели... Картина маслом, ребята, «Утро стрелецкой казни».
– Говорите, я запомню. Ясно, спасибо. Я буду звонить завтра в 11.30. Сделайте так, чтобы в это время ваш хозяин был доступен.
– Когда он вернется, я не знаю. Это все, что я могу сказать.
– Я в образе, – важно ответил тот и тут же спросил Бацунина: – Как работаем, сразу на кранты или языки нужны?
В городок въехали около трех часов. Последние сто метров по кривой улочке с поэтическим названием Каръягды прошли пешком. Дом пятнадцать освещала вывеска с изображением морского чуда-юда и надписью зелеными буквами. Дверь в кабак была закрыта, из окон неслись музыка и пьяные вопли.