Из-за лени я отказался гарцевать впереди и прокладывать путь нашему каравану – там надо было суетиться и орать. Я был как раз в замыкающей паре, облачен в камуфляж, который весь покрылся пылью и своим видом восторгов и уважения не вызывал. Видимо, поэтому скачущий впереди кавалькады – герольд? оруженосец? впрочем, это без разницы! – вознамерился вытянуть меня плетью поперек спины, чтобы заставить немножко подвинуться. Ага, щаз-з-з! Все-таки удар древком алебарды по голове на допросе у графа бесследно для меня не прошел. Отлаженная охранная сигнализация взвыла дурным голосом, и я, выдернув наглеца из седла телекинезом, им же и отправил его в быстрый полет, целясь в тачанку, как в баскетбольную корзину. Оп-па! Попал, что характерно! И, что не менее характерно, Вал, обернувшись на грохот железа за спиной, прореагировал быстро и адекватно, а именно – тут же вырубил наглеца, топтавшегося на мешках с овсом, ударом кулака по дурной головке. А кулак у него был о-го-го каким весомым аргументом убеждения!