У Вала дела тоже шли на поправку. Может быть, не так споро, как у Кота, но прогресс в его состоянии был заметный. Пролежав колодой два дня, он вдруг открыл глаза, глубокой ночью разбудил Баську и после целой кучи поцелуев и моря счастливых слез потребовал еды.
Нужно сказать, что Адриан отнесся к моей просьбе творчески – как говорится, с огоньком. Уж не знаю, какие у него есть технические возможности по производству ювелирных украшений и боевых наград, но крылья смотрелись очень хорошо. Носить их полагалось на середине груди. На крупных, плоских, прямоугольных звеньях серебряной цепи были распростерты два серебряных же крыла длиной около пяди – белое и черное, залитые соответствующей эмалью. Крылья лежали поверх щита, на котором было выбито число «300». И – все. Лаконично и достойно, как раз для воина ордена. Мне понравилось. Сам бы носил, да мне, к сожалению, не положено. Я ведь на поле боя палец о палец не ударил…
– Барон Эстор, позвольте, я похищу вашего собеседника. Неотложное дело! – Ага, граф Лоден, собственной персоной и в краденых шпорах. У-у, петух разряженный! Вообще-то форма у него красивая и ему идет. Да и кавалеристы отзываются о нем исключительно тепло. А такое мнение подчиненных дорогого стоит.
– Вы удачно приехали, как раз к обеду. Прошу вас быть гостем за моим столом, я представлю вас моей семье и ближайшему окружению.
– Мне и понравилось. Да так понравилось, что я чуть в землю по самые пятки не вошел. Что это было, Адриан?
Крикнув Кота, я захватил в кулак отросшие ниже лопаток волосы. Режь, Кот. Выше, выше. Оставишь ма-аленький такой хвостик. Все же я к нему привык. Давай руби! Кот, сопя за моей спиной, начал пилить мне хвост. Да, парикмахера из тебя не получится, Кот. Ты уж лучше будь рыцарем, все проще.