Часть рабочих «Организации Тодта» держали в городском парке за оградой из колючей проволоки — они все были белые как привидения от цементной пыли. Свыше ста человек — и всего один кран с водой для мытья.
Так что завязывали шнурки, утирали носы и вешали на шеи бирки с именами совершенно посторонние люди. Мы с Элизабет до прихода автобусов тоже застегивали детишкам пуговицы и играли с ними в разные игры.
Эбен, Илай, Доуси, Изола по очереди водят меня на экскурсии, за пять дней я успела побывать в десяти приходах острова. Гернси необычайно красив во всех ипостасях — поля, леса, живые изгороди, лощины, особняки, дольмены, дикие скалы, прибежища ведьм, тюдоровские амбары, нормандские каменные коттеджи. Практически обо всем рассказывают любопытные исторические байки (надо сказать, история Гернси полна беззаконий).
— По правде, за оккупацию я встречал много хороших немцев. А что — целых пять лет чуть не каждый день вместе! Поневоле задружишься.
Встала мисс Майнор. Коль скоро мы занялись личным творчеством, не желаем ли послушать кое-что из ее афоризмов? Сочинение называется «Книга житейской мудрости Мэри Маргарет Майнор».
Затем я нашла портрет мужчины. Хорошее, сильное, широкое лицо; сидит очень спокойно и с улыбкой смотрит через плечо на зрителя. Я сразу поняла, что это Кристиан, ведь у Кит точно такой же вихор, в том же месте. Амелия взяла у меня рисунок. До сих пор я не слышала от нее ни слова о Кристиане и спросила, нравился ли он ей.