Действительно, обережник. Мостовую, беззаботно посвистывая, пересекал белобрысый увалистый парень примерно одного возраста и роста с ЭрТаром. На правой руке обережника посверкивал идеально начищенный мыслестрел, к услугам левой из-за пояса торчала рукоять плети. Скрещенные за спиной фьеты рожками выступали над плечами, придавая тени гротескный вид.
Жот, уже заготовивший тяжелый широкий нож (доводилось убивать и корлиссов, ничего особенного: главное, первым пырнуть), тихо выругался и, мысленно дорисовав к хвосту остального кошака, метнул в него оружие.
ЭрТар предупреждающе присвистнул: навстречу им, похлопывая по льняной штанине прутиком и как-то воровато озираясь, брел высокий, широкоплечий детина. Такой же белобрысый, как Джай, только выгоревший добела, вихрастый и сплошь в конопушках. При виде незнакомцев с кошаком он вздрогнул и попятился, но, приглядевшись, просиял и бросился к ним.
Холоп нагло пощупал ткань залога, потом оттянул ворот и рассмотрел изнанку. Джай, уже немножко изучивший горца, понял, что его слегка изменившаяся ухмылка не сулит дотошному хаму ничего хорошего.
— И я, — словно не расслышав, таким ледяным тоном продолжала домовладелица, что Джаю померещилось, будто стены вокруг нее медленно покрываются инеем, — все ей принесла.
— Тихо, — одернул парней жрец. — У дхэров очень тонкий слух.