Шанди выскользнула у него из нагрудного кармана, спрыгнула на пол, замерцала, и вот уже на полу стояла здоровенная драконница, со сложенными крыльями, с гребнем на голове и рядами белоснежных, острейших акульих зубов. Чешуя Шанди блистала в свете нескольких масляных светильников, драконница лучилась красотой и здоровьем.
– Хорошо поработали! – удовлетворённо прогудел Акодим – вот только церковь эту придётся снести. Она опоганена, теперь здесь нельзя проводить службы.
Марго-Антана почему-то не чувствовала никакого неудобства, скорее наоборот – чувство защищённости и близости, как будто бы спала не с незнакомым мужчиной, а с кем-то родным, близким, давно знакомым – вроде как и вправду с любимым мужем. Она приняла всё так, как оно есть, не комплексуя и не устраивая истерик, за что всё больше и больше нравилась Андрею. Ей-ей такую девчонку стоило спасать… раздеваться они не стали. Ну так, на всякий случай…
Он скинул с себя одурь, и снова встал в позицию. Гортас улыбался, видя, что его противник подошёл к пределу своих сил. Андрей был холоден, сосредоточен и усиленно соображал, что ему делать. Его голова был ясна, светла, казалось, что мысли звенели в голове, как хрустальные подвески.
– Люди всегда были склонны к дурацкой пышности, особенно, когда это касается упокоения их мёртвых тел. Как ты думаешь, почему?