Арестовать сенатора оказалось куда более проблематичным делом, чем я думал. Даже притом, что у меня на руках были реальные доказательства. А именно протоколы допроса Джона Мельника и нескольких других людей. Их мне быстро и без формальностей оформили в жандармерии. И дело было даже не в том, что Валерий использовал свои связи, а в обычной бюрократической волоките.
— Сдавайтесь, — я перестал атаковать и вновь предложил противнику сдаться, — или я убью вас всех.
Трое незадачливых дворян из моей фракции ждали меня на лестнице. Я подошел к ним и протянул чеки, на пятьдесят тысяч каждый.
— Да, ваша светлость, — нагло заявил я. — Что могли сделать простые вояки там, где села в лужу Тайная канцелярия? Почему руководство Тайной канцелярии допустило предательство высших чинов Восточной области? Почему все, кроме меня, докладывали: «Все спокойно!»?
— Нет, конечно, — усмехнулся я. — Да что я говорю, прочитай её письма. Там все понятно. Я для неё был просто влюбленным пацаном. Она не смеялась надо мной, она всегда была вежливой и доброй.
— И умрем мы в один день, — с сарказмом произнесла Арья.