Врага до сих пор не видно, только тень скользит по отвесному склону, но Мон понимает, что их накрыл военный цеппель – судя по разрывам, «хризантемы» калибром восемьдесят миллиметров, не меньше.
– Такое трудно забыть, – бросила Привереда. И в упор посмотрела на лысого: – Получается, Грозный, ты все-таки бамбальеро.
– Любой ученый Герметикона отдал бы половину жизни за то, чтобы оказаться здесь.
Она не хочет возвращаться в наполненный размытой серостью мир. Ей плевать на происходящее вокруг. Она не хочет покидать вершину. Она на самом краю, и она в восторге.
– Хорошо, нет, – неожиданно легко согласилась девушка. – Но что бы ни случилось, мы вас не бросим.
Потому что сейчас у проклятого дунбегийца был сильный козырь.