– А почему ты не сказала, что после катастрофы прошло полтора года?
Умирающие мыры… страх… ужас… смерть… Каждая рана – взрыв. Каждая смерть – нокаут. Мозг не справлялся. Мозг умирал, переживая все черное, что ждало его после, и воскресал, чтобы вновь окунуться в отраву чужой гибели. Оглушенный, запутавшийся мозг великого гипнота, остающийся на связи с погибающими мырами.
– Я вижу, что ты запуталась, Сестра, а потому готов забыть о том, что ты собиралась меня убить, – продолжил Помпилио. – Более того, я могу тебе помочь, поскольку дружба Лингийского союза еще никому не вредила…
– «Доктор» такой же быстрый, как ИР, а импакто у спорки старый… Уйдем.
– Или Тыква, или Куга, – прошептала Привереда.
– Вот и спи с Тыквой, – предложила девушка.