— В этом возрасте еще не умеют выражать симпатию… — очень серьезно сообщил Петр. — Любовь и ненависть вообще легко спутать, а уж в детстве… И знаете, Алиса… небольшое замечание…
Сумрак взвизгнул на тысячу раненых голосов, когда на бегу я врезался в невидимый барьер. В трех шагах от Дикаря, уже занося руку для удара, я ударился о прозрачную стену, распластался на ней и медленно сполз на землю, тряся звенящей головой.
Интересная новость! Что же это за миссия такая была, что ее одинаково одобряли Темные и Светлые?
Да, порой становится очень обидно, что я Светлый…
Я дернулся, будто через меня пропустили электрический ток. Я вскочил и уставился на «Ассоль».
– Нет, я о другом. Борис Игнатьевич… я вот что подумал. Я ее не жалел.