Вилента, подтверждая, что видит, кивнула.
— Какого-то он гавн… грязноватого какого-то оттенка. Не твой цвет. К твоим глазам лучше чёрный. Или белый.
— Мадам! — появившийся на верхней площадке здоровый детина-охранник перегнулся через перила, обращаясь к хозяйке, — там, в третьем номере посетитель девушку хочет!
Ответить она не успела. Впереди заорали что-то вроде — «один за всех, все за одного», загудели гнусавые рожки и голова колонны двинулась вперёд. Судя по воплям, какая-то организовавшаяся компания из старшекурсников и наших целительниц устремилась навстречу приключениям.
Какой он внимательный! — подумала я, с благодарностью глядя на него, — он тоже это заметил. Торговки! Лучше не скажешь. И как у них язык поворачивается такое говорить!
Дела были неважны. Какой там неважны! Плохи, если называть вещи своими именами… Одни взгляды по пути в столицу чего стоили! Насмешливые, ироничные, презрительные, гадливые… Нет, напрямую никто так смотреть не смел, но все прекрасно чувствовалось. Об уважении и страхе речь уже не шла. Даже у простолюдин.