Шереметьевский аэропорт, готовясь к Олимпийскому роскошеству, пока что превратился в настоящую толкучку. Построенный когда-то в расчете на семь рейсов в день, сейчас он принимал и отправлял, должно быть, не меньше сотни: никуда нс денешься от «проклятых иностранцев».
— Пошлите их к черту, — сказала измученная вконец Таня. Когда все разошлись, «Радамес» остался и тихо заговорил: проклятые кинобандиты! Облюбовали наш Остров и снимают здесь свою бесконечную бездарную похабщину… Мадам Лунина, мое имя Вадим Востоков. Полковник Востоков. Я представитель местной разведки ОСВАГ, я хотел бы поговорить с вами…
— Противный Антошка! — Лидочка замахнулась на него кулачком. — Я тебе в матери гожусь! — острый взглядик брошен на Арсения Николаевича.
Парусная битва меркла, фрегаты тлели, угольками угасали в нарастающей темноте, но все-таки тень, прошедшая по стене, была еще видна. Она прошла, исчезла и вернулась. Остановилась в чуткой позе, тень тоненькой девушки, потом толкнула дверь и материализовалась внутри комнаты Кристиной.
— Миссис Парслей с ним? — быстро спросил Востоков.
— Ах, здравствуйте, — вдруг сказал сосед прямо в лицо.