— Я улыбаюсь потому, что предвкушаю обед и добрую чарку водки, — сказал Кузенков. — А ты злишься, потому что с похмелья, Андрей.
Марлен Михайлович быстро глянул на мясистую ряшку. Что имеет в виду? Провоцирует или тайком восхищается? — Да-а-а-а, — высказался Марлен Михайлович. Теперь уже шофер быстро на него посмотрел. С минуту ехали молча.
Таня вдруг поняла, что кричит, визжит вместе с той несчастной девчонкой в темной майке и совершенно не понимает, куда ей бежать — выход на черную площадь, казалось, таил еще больше безумия и опасности, чем эта ослепительно сверкающая ночная жральня.
Заира приблизила к уху Антона мягкие темные губы. Может быть, потанцуем, секси-бой?
— Ты чудак, какой-то странный тип… — бормотал вроде бы растерянно могучий Октопус и так и не выпускал руки Лучникова. — Тебе предлагают миллионы, а ты…
…Пока они пили мартини и кокти, на бензозаправочной станции действительно созрела беда.