— С успешным началом операции. Для полного успеха не хватает теперь только одной детали — самого Лучникова. Ну, подавайте мне его, и я тут же ринусь в бой.
— Сами вы шипите, сами шипите, — бездарно оборонялась джинсовая эпоха.
— Вы, что же, Андрей, собираетесь защищаться? — с кривой улыбкой спросил Востоков. — Наподобие Сальвадоре Альенде?
Слово «потный», увы, не входило в метафорическую систему: от утренней свежести не осталось и следа — оливковый пиджак измят, на голубой рубахе темные разводы. Ночная улица возле телестудии испаряла в этот час свой собственный пот и не принесла ему прохлады. Вдруг он почувствовал, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Иной раз уже стали появляться такие вот ощущения: сорок шесть годков повисли гирьками от плеч до пяток. Даже голова не поворачивается, чтобы хотя бы проводить взглядом медленно идущий мимо «Мерседес», из которого, кажется, кто-то на него смотрит. По счастливой иронии улица называлась Рю Коньяк Же. Да-да, конечно же, двойного коньяка же поскорее же.
Апельсиновый сок, ошметки кожуры на небритых Сережиных щеках.
Андрей оглянулся. Никакого трагизма не было на его лице.