— Они нападут с двух сторон, — ответил Ваймс. — Кавалерия обойдет город снаружи и попытается ворваться через Расхлябанные ворота. Это как бы самый легкий путь. А солдаты и стражники… ну, те, кто еще не перешел на нашу сторону, подкрадутся к нам со стороны моста Призрения.
— Поднятие флага и исполнение национального гимна, Геплвайт, даже если они и кажутся подозрительными, нельзя приравнивать к измене, — ответил капитан. — Наше присутствие остро необходимо в другом месте. — Он отдал честь Ваймсу, и тот машинально ответил тем же. — Мы вынуждены оставить тебя, сержант при оружии. Надеюсь, тебя ждет весьма насыщенный день. На самом деле даже не сомневаюсь в этом.
Джон Киль, Билли Букли, Гораций Масхерад, Дэй Дикинс, Сесил Хлопман по прозвищу Пятак, Нед Тренч и, формально, Редж Башмак. Вероятно, не больше двадцати человек во всем городе наберется таких, кто знал их по именам. Никто так и не поставил им памятников, не развесил мемориальных досок. Чтобы знать их, нужно было быть там.
Они не дошли и до конца улицы, когда Ваймс заметил две темные фигуры, пристроившиеся за ними. Он хотел обернуться, но Рози схватила его за руку.
Подвал, где содержали арестованных, был старый, гораздо старше построенного над ним здания. Железные решетки, отгораживающие камеры, были сделаны гораздо позже. Камеры занимали не весь подвал, за сводчатым проемом находились и другие помещения. Там не было ничего, кроме крыс и мусора, но важно то, что они не просматривались из камер.
— Никак нет, сэр. Но вот на других улицах, с нашей стороны… Люди кидали в меня камни, а какая-то старуха опрокинула из окна на меня горшок с мо… ночную вазу. Э… И есть еще кое-что, сэр. Э…