А потом я долго рассматривала его ухо — идеальной формы и без всяких пирсингов.
— Я не думал об этом с такой точки зрения, — удивился он. Потом вдруг широко зевнул: — Где я буду спать?
— Извините, — Дэвид покраснел, — она очень устала.
Ремень наконец отстегнулся, и я смогла чуть-чуть расширить обзор. Где-то вдали, судя по всему, стоял дом — в окнах горел свет.
Гулькин Хрен снова усмехнулся, единственный, кто это заметил.
— Итак, что мне сделать? Отксерить что-нибудь? — поинтересовался он.