— Потонули? Ну да ладно, тебе ладьи не строить. Твоя стройка — море. Была ладья пилосская, стала тафийская. Была эвбейская, стала тафийская. Была с Крита, да сплыла…
От кромки прибоя, оскальзываясь и увязая в сыром песке по щиколотку, к нему спешил лохматый парень.
— Придумал бы что-нибудь! Вступил бы в переговоры…
— У тебя есть доводы? Кроме тех, что уже прозвучали?
— Во дворе сидит, на солнце греется. Старик стариком. Молчит. Про еду забывает, пьет через силу. Жена его, будто сопляка, кормит…
— Обидеться, что ли? — задумчиво спросила Комето.