— Что вы понимаете? Только неподкупная Фемида, богиня правосудия…
— Оракул сказал: Микенами должен править потомок Пелопса!
Сын Алкея не знал, что делать. Уйти? Остаться? Перед ним на смертном одре лежал отравитель. Это было давно; беспощадный дед простил мерзавца, юный внук — нет. Никогда Амфитрион не лелеял мысли о мести, особенно сейчас. Просто знал: Меламп? — нет прощения. Даже явившись к Мелампу в поисках очищения, он разделял басилея, способного избавить от скверны, и предателя, налившего яд в чашу Убийцы Горгоны.
— Вместе, — сказал Фиест, присев на корточки.
— Сын Зевса? — не понял Тритон. — Это же хорошо?
— Убили папашу, — Трион помрачнел. — Бабы.