— Вон дядина шхуна, — сказала Вера, указывая рукой на судно, пришвартованное рядом с «Чайкой», когда двуколка заехала в портовые ворота. — Она раньше отцова была, пока он «Чайку» не купил, дядя тогда на лихтере ходил. А как «Чайка» появилась, дядя на «Крачку» перешел, а лихтер продали.
— С севера он, издалека, — выручил меня Иван. — Теперь к нам на «Чайку» канониром пошел, так что, пока «Чайка» летает, будет здесь, на Большом Скате, жить. Не знает только где точно — вон все вещи с собой.
— Дистанция тридцать кабельтовых примерно! — донеслось из рубки.
— Слух ходит… — заговорил соседский вахтенный. — Бают, что погибли ваши с обозом. Так?
Остальные разбирали снасти, что-то делали с ними, что — мне не понять, один из морячков драил палубу резиновым скребком, — в общем, порядок был на судне. Затем вахтенный остался на палубе, а остальные, меня включая, спать отправились, что оказалось не так уж просто с непривычки — одна половина моряков храпела вперегонки, а второй это все было без разницы. И только я долго ворочался в неудобной провисающей койке, пока все же не уснул.
— До семи колоколов, — ответил он. — А что?