В СССР об этом исследовании написал (в начале 1980-х) только журнал «Наука и жизнь», и то очень кратко. Может, потому никто у нас такого значимого исследования и не заметил. А жаль. Потому что те же учёные выявили, помимо прочего, два фактора, которые не компенсируются и, следовательно, впрямую влияют на окупаемость.
Большинство агитаторов обещают иностранную помощь, как только Украина станет независимой. Вполне советская идея: конечно, намного легче попрошайничать за границей, чем работать в Союзе, где подаяния не даст никто — все нищие. Но и заграница, как Господь Бог, помогает лишь тем, кто помогает себе сам. Нынешний наш вождь и главный претендент в президенты Кравчук уже объехал мир с протянутой рукой. И если я напишу, что именно в эту руку положили, бумага покраснеет.
«Разрушением Запорожской Сечи» традиционно именуется перевод пограничных войск — казаков — к новой границе, на Кубань. Рядовые казаки переселялись охотно. В первую очередь потому, что видели в этом шанс уйти из-под гнёта своей старшины, превратившейся к тому времени из «батек» в обычных панов. А вот старшина переселяться — и терять обжитые имения — не желала. Им напомнили: привилегии даются за службу. И тех, кому нажитое добро дороже воинского долга, наказали. Кое-кого даже сурово. Последний кошевой Сечи Калнышевский даже попал на Соловки пожизненно. Но что говорят нынешние ревнители Сечи о нынешних офицерах, отказывающихся выполнять их команды?
Нынешний кумир этих людей — человек, менявший вероисповедание каждый раз, когда надеялся на плату. Поляк, время от времени объявлявший себя русским. Первый закрепоститель запорожских казаков. Предатель и убийца почти всех своих соратников. Многократный клятвопреступник, за нарушение клятвы на Евангелии отлучённый от церкви — преданный анафеме. Призвавший шведов, чтобы избавиться от неудобного начальника — царя, гетман войска Запорожского Ян Мазепа.
Польша ещё на рубеже I–II тысячелетий претендовала на изрядную часть земель вдоль Янтарного пути. Правда, достались они ей только после развала Руси, порождённого ослаблением торговли по этому пути (арабы — в тот момент основные торговые партнёры греков на юге — были оттеснены с побережья крестовыми походами) и закреплённого Батыевым нашествием. Но сам народ на этих землях осознавал своё единство и активно сопротивлялся ассимиляции. Да и для борьбы с возрождающимся русским государством требовалось больше сил, чем было у Жечи Посполитей (дословный перевод латинского res publica — общее дело) — объединения Польши и Литвы с подчинёнными им русскими землями. Пришлось уверять и своих подданных, и потенциальных западных союзников: русские — только те, кто подвластен Жечи, а к востоку от неё вообще дикий народ — то ли монголы, то ли финно-угры, но в любом случае не родственники русских, лежащих под Польшей.
Но разные бывают деления — и разная у них цена. Скажу кое-что о цене, которую мы заплатили — и долго ещё будем платить — за деление нашей страны.