— А ты сама откуда? — спросил я. — Издалека?
— Это хорошо, — сказал он. — Хорошо, что девочка остается не одна. Не хочу ничего дурного сказать про Евгена, брата покойного Павла, он человек честный и всегда следует правилам, но…
— Не успеем ведь по заданию, — понемногу начал сокрушаться Байкин. — Нам марша еще часов шесть, это как минимум, и завтра вдоль реки еще шагать и шагать.
Ждали меня в тени, метрах в десяти от угла. Семен, злобно пыхтящий и стоящий посредине, и еще двое — какой-то худой молодой парень незаметной наружности, в клетчатой рубашке и кожаном жилете, и другой, плечистый, сутулый, кривоногий, лет сорока, заросший по глаза бородой и до самых же глаз натянувший шляпу.
— Ну… у тебя кто-то мог остаться там, откуда ты.
После того как Вера осмотрела результаты моих трудов и признала их удовлетворительными, последовала команда «По коням!», и мы тронулись в путь. Хоть ноги и болели с внутренней стороны, но куда терпимей, чем я ожидал, а наши ранцы, скрепленные наплечными ремнями, перевесились через спину третьей лошади, чубатой кобылки почти черной масти, трусившей за Вериным гнедым. Так что и багаж с комфортом едет.