Прибежал слуга, я велел подать вина и пирожных, он быстро принес две медные чаши и унесся за вином, а когда прибежал с кувшином в руках, его брови удивленно взметнулись: в одной из чаш уже налито до половины.
Я снова смерил его взглядом, очень даже солидное и строгое по форме, а если учесть, что тюрьма в глубину обычно еще больше, чем в высоту, то да, даже очень серьезное.
Еще вбегая в помещение, я ощутил по сильнейшему покалыванию по всему телу, что здесь перенасыщено чудовищной энергией, для меня это подобно радиации, разрушающей клетки тела.
— Если даже высочество, — сказал он хмуро, — то с чего тут углы отираете?
— Тогда, — заметил я, — вместо тебя можно бы кого-то полегче. Курьеров выбирают по весу, а не умению. Животное едва дышит!.. Старое, наверное.
— Если захочет, — согласился я, — но что-то ему совсем не хочется. Мне тоже непонятно. Я понимаю, как огромная армия может раствориться, как морская вода на песчаном берегу, но для меня пока загадка, что происходит в человеке, когда он что-то задумывает, а потом передумывает.