— Руку давай, — сурово потребовал Илмерран, едва ли не силком подсовывая под руку Лоайре не очень большой, но явно увесистый камень.
Положительно, обладатель зеленого янтаря Арьену понравился. Жаль будет, если именно он вздумает упираться. Еще и потому жаль, что если Эвелль вздумает встать на крепкие швартовы, его и эскадра с места не сдернет — так, кажется, Лерметт выразился?
В любом доме, в любой стене есть Волчьи Врата, Серая Тень, незримая ни волку, ни человеку — но любой оборотень, и только он, может пройти в нее невозбранно. Скоро Серая Тень в стене, окружающей дворцовый парк, сменится скрипучей калиткой, которую не видит ни один стражник. В ту минуту, когда Эттрейг соступит с Грани, калитка закроется до следующего раза, и тогда он подымется со ставших внезапно холодными ступеней и войдет во дворец.
Лерметт поднял голову и взглянул ему в глаза.
— Уже сделано, — отрывисто сообщил Алани.
— Арьен, я ведь ни единого мгновения не сомневался, что именно это ты и сделаешь. Когда я повстречал Лавелля, для него это случилось непоправимо поздно. А вот Лерметт — дело иное, верно?