— По-твоему, я нарек тебя наследником престола для собственного развлечения? — поинтересовался король.
Бал стихийно выплеснулся за дверь — и не потерял от этого нисколько. Скорее уж наоборот. Музыка была слышна и в коридоре — только теперь ее звуки не заставляли морщиться от боли в ушах. Надо же — а Орвье всегда считал, что любит громкую музыку. Эннеари на удивление ловко кружил в танце Шеррин, Илери о чем-то мило болтала с Лерметтом. Сейгден и Эттрейг, не растерявшись, подхватили сразу четверых эльфиек в какой-то сложный танец со сменными фигурами. Аккарф и Арнет стояли рядышком, держась за руки. Понять, что выражают их лица, Орвье не успел, ибо пираты во главе со своим коронованным адмиралом вовлекли его в свою зажигательную пляску — с пристукиванием каблуков, умопомрачительными прыжками и выкриками. У Орвье просто-напросто времени не оставалось думать — знай только поспевай вертеться и прыгать в незнакомом лихом танце!
— Нет, а почему... — завел было Лоайре и даже надул губы сковородником, собираясь обидеться, но не успел. — А это еще что такое? — удивленно перебил он сам себя.
— ... но подзатыльник мне обеспечен — ты это хотел сказать, да? Прости, но ты неправ. То, что ты сказал, не имеет никакого значения — или ты забыл? Скорей уж мне интересно, что сказала Илери... или чего она не сказала... хотя и это не имеет значения.
— А остальные? — поинтересовался Ренган, устремив на сына спокойный взгляд.
И опять Эттрейга не удивило несовпадение по времени — вот уж о том, что было ночью, гонец всяко не может знать! — нет, не расхождение слов гонца с возможным и вероятным, а сами эти слова заставили его дыхание замереть на миг. Весть была тысячекратно более ошеломляющей, нежели скорость, с которой она достигла Эттрейга.