— Тем более, — кивнул Гвоздь. — Так что если какая помощь нужна, ты только скажи.
Мальчишка сморщился в тщетной попытке сдержать слезы и кивнул. Кэссина аж замутило. Он еще мог наслаждаться собственным страхом, но никак уж не чужим. Чужие слезы обжигали его не наслаждением, а болью. Чужой голод вызывал у него желание накормить, а не отбирать последний кусок.
— Кэйри велит привести пленника в комнату для допросов, — торжественно возгласил он.
— Враки, — неуверенно предположил кто-то.
В самом деле одно упоминание о Порченом могло испортить Гвоздю не только аппетит, но и настроение. Порченого Гвоздь ненавидел люто — в значительной мере еще и потому, что не мог от него избавиться.
— Лучшего повода для войны и придумать нельзя, — продолжал Юкенна. — Пять лет я сижу долгосрочным послом в Загорье да еще три с лишним года это самое посольство возглавляю. Тут и Сад Мостов, и Загорье замешаны. Да вдобавок он избавляется одним махом от обоих своих врагов. Мы с вами оба мешаем ему, ваше величество, — вот он и решил убрать одного из нас руками другого, а потом отомстить убийце за гибель невинной жертвы.